"Ядерная энергия для всех, ядерное оружие – никому"

Рост напряженности вокруг иранской ядерной программы и цели предстоящей международной конференции по ядерной безопасности в Тегеране прокомментировал посол Исламской Республики в Москве Махмуд Реза Саджади в эксклюзивном интервью корр.ИТАР-ТАСС Татьяне Солоповой. Он также ответил на острые вопросы относительно второго иранского завода по обогащению урана под Кумом и перспектив оснащения ядерного объекта в Натанзе центрифугами нового поколения.

ВОПРОС: Расскажите, пожалуйста, какие основные вопросы планируется обсудить на Конференции по ядерной безопасности 17-18 апреля в Тегеране?

ОТВЕТ: Лозунг этой конференции: "Ядерная энергия для всех, ядерное оружие – никому". Прошло более 60 лет со времени подписания Договора о нераспространении, но мы видим, что сегодня тысячи ядерных боеголовок угрожают всему миру. США выступают за разоружение и при этом обладают самым мощным ядерным потенциалом. Поэтому основная цель конференции – определить барьеры, которые препятствуют ядерному разоружению, и какие вызовы они создают. Мы ищем механизмы для решения этого вопроса, чтобы последующие 40 лет не были как предыдущие 40 лет.

Также будет рассматриваться отношение мировых религий к ядерному оружию. Важная тема – глобализм ДНЯО, то есть присоединение к договору стран, которые до сих пор его не подписали.

Планируется обсудить и вопрос о том, как предотвратить применение двойных стандартов с тем, чтобы этот вопрос /освоения ядерных технологий/ не стал политическим инструментом против определенных государств в руках отдельных держав. Будем говорить о том, как создать справедливый механизм наблюдения и контроля за ядерными вопросами во всем мире.

Кроме того, будет обсуждаться проблема разоружения Ближнего Востока, то есть региональный аспект этой тематики. "Сионистский режим" /Израиль/ не входит в ДНЯО и обладает более 200 ядерных боеголовок. Такое положение опасно, учитывая, что этот режим не соблюдает никаких гуманитарных норм.

ВОПРОС: Вы сказали, что на форуме будет обсуждаться создание справедливого механизма наблюдения и контроля за ядерными вопросами во всем мире. Имеется в виду некая альтернатива МАГАТЭ?

ОТВЕТ: Нет, мы не подразумеваем этого. Полагаем, что МАГАТЭ – это хорошая база для решения вопросов. Хотя вынуждены, к сожалению, констатировать, что в последнее время это агентство по политической причине находится под влиянием некоторых государств. Поэтому проведение такой конференции привлечет внимание мирового сообщества к деятельности МАГАТЭ, а также обратит внимание некоторых держав с тем, чтобы они скорректировали свой подход к агентству, сделав его более разумным.

ВОПРОС: Как Вы расцениваете нынешнюю ситуацию вокруг иранской ядерной программы. Как Вы знаете, страны Запада выступают за принятие Советом Безопасности ООН новой резолюции, вводящей дополнительные санкции в отношении Тегерана. Готов ли Иран пойти на определенные уступки, чтобы снизить напряженность, в частности принять предложение МАГАТЭ по дообогащению урана?

ОТВЕТ: С первого дня реализации ядерной программы Иран предпринял очень много шагов, чтобы достигнуть компромисса. Иранская сторона полностью ответила на все вопросы, поставленные МАГАТЭ. 4000 человеко-часов потратили инспекторы агентства на посещение и изучение иранских ядерных объектов. Иран дал разрешение МАГАТЭ на установку камер, которые в режиме online фиксируют все, что происходит на этих объектах. Самым последним таким шагом навстречу стал тот факт, что Иран не пытался самостоятельно приобрести обогащенное до 20 проц топливо для исследовательского реактора в Тегеране, а прислушивался к советам относительно обмена топливом.

На фоне десятка наших жестов доброй воли у нас была одна единственная просьба: гарантия того, что в обмен на наш запас обогащенного до 3,5 проц урана мы получим топливо со степенью обогащению до 20 проц. Для нас это вопрос жизни и смерти. Ведь в нашей стране много больных раком, около 800 тысяч человек. Это принципиальный вопрос.

При этом нужно учитывать, что мы имеем дело с государствами, которые неоднократно нарушали свои обязательства перед Ираном. Яркий пример этого - обещание Франции при помощи России создать для Ирана спутник связи. Несмотря на то, что нет никаких запретов на создание таких устройств, это обещание выполнено не было. У нас также существует контракт с Францией о поставке в Иран локаторов для контроля воздушного движения в аэропортах. Однако оно так и не было поставлено нам. Таким образом, у нас накопился целый список невыполненных обещаний западных стран. Неужели в таких условиях ради наших больных раком мы не имеем право выставить хотя бы одно условие? Однако Запад не хочет выполнить это вполне справедливое условие и дать такие гарантии. Тем не менее, я вполне ответственно говорю, что предложение об обмене топливом все еще находится на столе переговоров и путь для диалога открыт. Вопрос остается открытым. Но мы на него пойдем только при условии гарантии получения нужного нам топлива.

ВОПРОС: А какие гарантии удовлетворили бы иранскую сторону, кроме варианта с одновременной поставкой топлива для реактора и изъятия иранского запаса низкообогащенного урана?

ОТВЕТ: Мы рассматриваем этот вариант. Мы хотим, чтобы обмен был произведен синхронно. Ведь тот уран, которым мы располагаем, - не единственный в мире. Поэтому топливо со степенью обогащения урана до 20 проц можно подготовить для Ирана, привезти в Иран и там же провести обмен.

ВОПРОС: Не опасаются ли в Тегеране, что столь принципиальная позиция иранского руководства может спровоцировать попытки военного вмешательства со стороны некоторых государств, в частности, Израиля?

ОТВЕТ: Иранский народ неоднократно доказывал, что до последней капли крови способен защищать свою Родину. США подстрекали Саддама Хусейна напасть на Иран, СССР поставлял в Ирак оружие, Франция - ракетные технологии, Германия - химическое оружие, арабские страны давали деньги и арабские солдаты воевали на его стороне, но, несмотря на все эти преимущества Ирака, Иран в течение 8 лет защищался и победил, хотя и пролил много крови своих солдат.

Население Ближнего и Среднего Востока отличает одна особенность – историческая память. Вот уже прошло 60 лет, как расистский режим изгнал палестинский народ, захватив его территорию. Западные страны думали, что в течение 10-20 лет этот вопрос будет забыт. Но не получилось, как они думали. Поэтому, если Израиль или США решатся на военную акцию в отношении Ирана, они могут быть уверены, что в течение как минимум последующих 100 лет их интересы будут под угрозой. Тем странам, которые осмелятся показать Ирану свои когти и зубы, не придется спать спокойно в последующие сто лет.

ВОПРОС: Иран обвиняют в недостаточной открытости, несмотря на указанные Вами многочисленные инспекции МАГАТЭ. В качестве примера часто приводят историю со строительством второго завода по обогащению урана Фордо. Намерена ли иранская сторона и в будущем "удивлять" мировое сообщество или сделает выбор в пользу большей транспарентности в атомной сфере?

ОТВЕТ: Это яркий пример психологической войны против Ирана. Согласно положениям ДНЯО страна обязана известить МАГАТЭ о строительстве такого объекта только за 6 месяцев до ввода газа /гексофторида урана/ в центрифуги. То есть страна строит завод по обогащению, устанавливает там центрифуги, проводит необходимые испытания и только за 6 месяцев до ввода газа в эти центрифуги должна известить МАГАТЭ об этом объекте.

Что касается завода Фордо, то мы в горах проводили подготовку склада оружия к тому, чтобы впоследствии его можно было использовать как центр по обогащению урана. Там даже не установлено ни одной центрифуги. Но в знак нашей доброй воли, не дожидаясь установленного срока, мы сообщили МАГАТЭ о своих планах. Другими словами, на 18 месяцев раньше срока мы сообщили об этом агентству.

Но представитель США при МАГАТЭ узнал об этом и передал эту информацию своему президенту Бараку Обаме. В результате, в Питтсбурге Обама, /президент Франции Николя/ Саркози и /премьер-министр Великобритании Гордон/ Браун подняли этот вопрос, чтобы нагнетать атмосферу вокруг Ирана и показать России, что они в курсе, а она нет. При этом хочу обратить внимание, что они получили эту информацию не от своих спецслужб, а потому что мы сами сообщили об этом в МАГАТЭ. Кроме того, в Фордо никакого завода по обогащению по сути не существовало. Было лишь условлено, что это место будет приспосабливаться под центр по обогащению урана. Таким образом, это чисто политическая игра, больше ничего.

Кроме того, некоторые простые вопросы, касающиеся ядерной программы Ирана, МАГАТЭ сознательно затягивало в течение трех лет, чтобы затем подтвердить, что нарушений не было. Это говорит о двойных стандартах. Если бы не было злого умысла, то сообщили бы об этом за два месяца, а не тянули три года. Поэтому я категорически не согласен с заявления о том, что наша ядерная программа якобы не транспарентна. В противном случае мы никогда бы не подписали ДНЯО, как Индия, Пакистан, Израиль.

ВОПРОС: А что сегодня представляет собой объект Фордо? Насколько он готов к проведению работ по обогащению урана?

ОТВЕТ: С того времени, когда было объявлено о строительстве этого завода уже прошло несколько месяцев. Но все еще далеко до того момента, когда завод заработает. Причем до сих пор мы не обязаны по правилам ДНЯО сообщать об этом объекте. Потому что остается больше 6 месяцев до ввода газа в центрифуги.

При этом мы приняли решение о создании объекта в горах Фордо из-за регулярных угроз США и Израиля, что они будут бомбить Натанз. Это наша реакция против их агрессивного, неконструктивного подхода. В этом контексте считаю необходимым поставить в повестку дня мирового сообщества вопрос о том, кто дал право Израилю и США угрожать войной другим странам. США живут по законам джунглей, они применили его к Ираку. Под предлогом наличия ОМУ они вошли в эту страну, но ничего там не нашли.

ВОПРОС: Когда Тегеран планирует приступить к эксплуатации нового поколения центрифуг? Будут ли они установлены в ядерном комплексе в Натанзе или под них будет построен новый, более современный ядерный центр?

ОТВЕТ: Центрифуги нового поколения уже прошли тестирование. И мы со временем, постепенно будем заменять старые центрифуги на новые. По оценке экспертов, с вводом в строй этих центрифуг мы даже не будем нуждаться в строительстве новых центров по обогащению урана.

Что касается сроков, я не в курсе технических деталей. Это будет происходить постепенно.

ВОПРОС: Что Вы ожидаете от предстоящей обзорной Конференции ДНЯО в Нью-Йорке? Планирует ли Иран в ней участвовать и на каком уровне?

ОТВЕТ: Иран, конечно, примет в ней участие на уровне министра иностранных дел. Любая трибуна, с которой мы будем повторять лозунг: "Ядерная энергия для всех, атомное оружие – никому", естественно, имеет для нас большое значение. Эта конференция будет проводиться в стране, которая только на словах говорит о разоружении, а сама обладает самыми огромными ядерными арсеналами, дважды применяла ядерное оружие против мирного населения, в Японии и в тактическом оружии малой ядерной мощности в Ираке. До сих пор сохраняются неблагоприятные последствия этих действий. В XXI веке президент США продолжает угрожать ядерной атакой Ирану, не обладающему атомным оружием.

Но мы как участник ДНЯО и сторонник разоружения, все-таки примем участие в этой конференции.

ВОПРОС: Будет ли Тегеран ставить на этом форуме вопрос о выходе из ДНЯО, если СБ ООН все-таки примет новые санкции в отношении Ирана? Многие иранские парламентарии требуют поступить именно так в этом случае.

ОТВЕТ: Уже несколько раз парламент Ирана обращался к правительству с запросом о выходе из ДНЯО. Мы принципиально не хотим этого, и будем стараться уговорить наших парламентариев, чтобы они не ставили этот вопрос, а страна оставалась членом ДНЯО. У нас завершается ввод в эксплуатацию Бушерской АЭС, и мы хотим сотрудничать с друзьями в этой сфере.

Источник: ИТАР-ТАСС