Махмуд Ахмади-Нежад раздает предвыборные месторождения

Экономический кризис заставляет Иран, занимающий второе место в мире по запасам газа, принимать экстренные меры по выходу из изоляции. В минувшие выходные Тегеран подписал с Китаем контракт на сумму $3,39 млрд, предусматривающий разработку крупнейшего в мире газового месторождения Южный Парс. Вчера Иран дал понять, что французская компания Total вопреки прежним заявлениям иранских властей продолжит работу на этом месторождении. Кроме того, меморандум об участии в разработке Южного Парса подписан в эти выходные и с Россией. Резкая активизация переговоров по Южному Парсу совпала с приближением президентских выборов в Иране, которые грозят обернуться поражением для Махмуда Ахмади-Нежада.

Все на Южный Парс

Переговоры о разработке Южного Парса - принадлежащей Ирану части крупнейшего газового месторождения в мире - в последние годы были очень затяжными: из-за нехватки инвестиций Иран был не в состоянии разрабатывать его самостоятельно. Однако в последние дни Тегеран начал предпринимать активные усилия для привлечения средств. Первым прорывом стал контракт, подписанный с Китаем на сумму $3,39 млрд. Согласно сообщению иранского государственного телевидения, в соответствии со сделкой консорциум китайских компаний в течение трех лет построит новую производственную линию в рамках 12-й фазы Южного Парса и должен будет производить в год по 10,5 млн тонн сжиженного природного газа (СПГ). Кроме того, предполагается, что одним из партнеров по реализации сделки должна стать неназванная европейская компания.

Второе соглашение, связанное с Южным Парсом, было подписано иранским министром нефти Голямом Хоссейном Нозари и министром энергетики РФ Сергеем Шматко в Вене, где господин Нозари наряду с российским вице-премьером Игорем Сечиным участвовал в заседании ОПЕК. Подписанный меморандум о взаимопонимании в нефтегазовой сфере не содержит, правда, никаких конкретных обязательств, а носит скорее политический характер. "Россия и Иран договорились о широкомасштабном сотрудничестве друг с другом, в первую очередь на Южном Парсе, и хотят об этом подать сигнал всему миру",- сказал господин Шматко. По словам министра, "меморандум, в частности, предполагает поставки туркменского газа, купленного Россией, в северный Иран в обмен на поставки углеводородов из южного Ирана через Персидский залив". Как пояснил начальник департамента зарубежных связей "Газпрома" Станислав Цыганков, "в северном Иране наблюдается острая нехватка энергоресурсов при отсутствии транспортной инфраструктуры, позволяющей поставлять углеводороды с юга страны".

Кроме того, по словам господина Шматко, "Газпром" может принять участие в строительстве на Южном Парсе завода по производству СПГ. По словам господина Цыганкова, "Газпром" обладает хорошими знаниями данного месторождения, так как российские специалисты участвовали ранее в его разведке. Источник "Ъ" в "Газпроме" сообщил также, что предложение об участии российской компании в проекте СПГ было сделано иранской стороной.

Вчера господин Нозари сделал новые сенсационные заявления по поводу судьбы главного иранского месторождения. Он неожиданно опроверг все предыдущие заявления иранских властей о том, что французская компания Total прекращает работу на Южном Парсе. "Мы считаем, что Total согласилась продолжать играть важную роль в разработке Южного Парса",- заявил министр. Хотя еще в минувшую пятницу глава иранской национальной нефтяной компании Сейфолла Джашнсаз утверждал, что Total, поддавшись давлению США, намеренно саботирует разработку 11-й фазы, поэтому ее место займет другая компания. Вчера официальный представитель Total Фенелоп Семавуан подтвердила, что компания продолжает переговоры с иранскими властями и никакого решения о том, что она покинет Южный Парс, принято не было.

Все против Ахмади-Нежада

Активизация переговоров по Южному Парсу проходит на фоне резкого ухудшения экономической ситуации в Иране. Как уже писал "Ъ", из-за падения цен на нефть инфляция и безработица в стране достигли рекордных показателей (26% и 12% соответственно). На прошлой неделе иранский парламент утвердил бюджет на следующий год, однако вычеркнул из него предложенный президентом Ахмади-Нежадом план реформ, который предусматривал рост цен на электричество и топливо на внутреннем рынке в сочетании с выплатой компенсаций малоимущим гражданам. Парламентарии сочли, что массовая раздача наличных накануне июньских президентских выборов напоминает подкуп избирателей намеревающимся переизбраться Махмудом Ахмади-Нежадом.

Отказ парламента одобрить президентские меры уже привел к кризису в энергоснабжении. Министерство нефти объявило, что начинает импортировать бензин: нефтепереработка в Иране не очень развита, а в условиях столь низких цен на энергоресурсы является и вовсе убыточной.

Президент довольно болезненно воспринял демарш парламентариев - он обвинил депутатов в нарушении конституции, заявив, что законодательная власть не может переписывать бюджет, подготовленный правительством. Однако спикер парламента Али Лариджани ответил, что конституцию нарушает сам президент, поскольку исключительное право отслеживать нарушения основного закона принадлежит Совету стражей исламской революции. Кстати, самого господина Лариджани считают одним из возможных соперников Махмуда Ахмади-Нежада на выборах. При этом господа Лариджани и Ахмади-Нежад опираются на один и тот же - консервативный - электорат, поэтому выдвижение спикера может лишить нынешнего президента шансов на переизбрание, особенно на фоне неожиданного объединения противоположного лагеря - "реформаторов".

В этой связи еще одним ударом по президенту Ахмади-Нежаду стало вчерашнее решение его предшественника Мохаммада Хатами отказаться от выдвижения на президентский пост. В воскресенье он встретился со своим соратником, бывшим премьером страны в 1981-1989 годах Мир Хоссейном Мусави, чтобы обсудить, кто из представителей так называемого крыла реформаторов станет основным кандидатом в президенты. По итогам этой встречи экс-президент Хатами взял самоотвод в пользу экс-премьера Мусави.

Подобное объединение оппозиции является беспрецедентным в современной истории Ирана и может означать, что верховное духовенство, обладающее реальной властью в стране, склоняется к мысли о необходимости заменить господина Ахмади-Нежада, показавшего себя не слишком эффективным менеджером, на другую, менее скомпрометировавшую себя фигуру. Экс-премьер Мусави подходит на эту роль как нельзя лучше. Он уже вытаскивал страну из экономического кризиса, вызванного войной с Ираком, причем делал это как раз в связке с нынешним духовным лидером Ирана Али Хаменеи - последний в тот момент являлся президентом страны.

Активизацию газовых переговоров можно считать началом выхода Ирана из изоляции, в которой он оказался в период правления Махмуда Ахмади-Нежада - именно в последние годы европейские компании сворачивали свой бизнес в Иране. Еще одним признаком изменения внешнеполитического курса Тегерана можно считать ответ иранского МИДа на предложение Италии оказать содействие нормализации ситуации в Афганистане и даже принять участие в обсуждении этой темы на саммите G8 на Сардинии 8-10 июля. Официальный Тегеран, поразмыслив, принял это приглашение. Правда, участие Махмуда Ахмади-Нежада в подобном мероприятии представить себе довольно трудно. Но к июлю в Иране может быть уже другой президент.