Развитие отношений между Россией и Ираном

О.Журавлева: В Москве 15 часов и 5 минут, и мы приступаем к дневному «Развороту». А в гостях у нас сегодня посол Исламской Республики Иран, господин Махмуд Реза Саджади. Добрый день.

В.Роменский: Здравствуйте.

О.Журавлева: И помогает нам с переводом сотрудник посольства. Здравствуйте.

В.Роменский: Здравствуйте. Я просто напомню, что свои вопросы вы можете присылать на +7 985 970 4545. Также вы можете увидеть посла - у нас идет трансляция, и на нашем сайте вы можете за этим наблюдать. И давайте сразу перейдем к вопросам. Сегодня поступила такая информация, что Иран получил от России, США и Франции новое предложение по обмену ядерным материалом для обеспечения топливом тегеранского исследовательского реактора. Об этом заявили непосредственно в Иране руководители Организации по атомной энергии. Однако только что из Парижа пришло сообщение, что никто Ирану таких предложений не делал. Не могли бы вы прояснить эту ситуацию?

Саджади: Я тоже не в курсе никакого письменного сообщения и предложения Ирану по этому поводу. Естественно, по мере того, как мы получим официальное заявление или предложение, мы отреагируем на него и сразу же дадим свою позицию.

В.Роменский: Многие западные страны настаивают на том, чтобы Иран прекратил самостоятельное дообогащение урана. При каких условиях Иран пойдет на это?

Саджади: Видите ли, мы вынуждены обеспечивать топливом тегеранский исследовательский реактор. И поэтому три варианта перед нами. Это закупка этого топлива. Или мы сами просто произведем сами. А также - сделать обмен на более обогащенный уран для исследовательского реактора. Но, к сожалению, мы до сих пор никакого конкретного предложения по этому поводу не получили еще.

В.Роменский: А как же те заявления, которые делают МАГАТЭ? Было же несколько предложений, еще в октябре причем.

Саджади: Формула предложения МАГАТЭ была неприемлема для Ирана. Они предложили, чтобы Иран сегодня дал европейским странам свой низкообогащенный уран, чтобы через год Иран получил дообогащенный уран. Учитывая то, что после того, как Россия прообогащала поставляемый из Ирана уран, передавала еще Франции, чтобы они вложили в эти кассеты, в эти стержни. Потому что у нас были контракты с французами, но, к сожалению, французы не выполняли свои обязательства по другим договорам, контрактам с Ираном. И поэтому не было никакой гарантии, что Франция опять так не поступит.

В.Роменский: То есть доверия к России, Франции и МАГАТЭ у вас нету?

Саджади: Причина в том, что можно все время вести политическую игру. Мы сейчас арестовали в Иране французского шпиона, и под предлогом того, чтобы мы передали их шпиона, задерживают отгрузку дообогащенного урана нам. И МАГАТЭ тоже неоднократно доказывала, что превратилась в политический инструмент в руках Америки. И поэтому нам нужна убедительная гарантия. На словах этого недостаточно.

О.Журавлева: Что касается отношений с Россией и договоренностей с Россией - есть ли у вас уверенность, что российские ракетно-зенитные комплексы С-300 будут поставлены в Иран, как следует из договора, существующего сейчас?

Саджади: Ну, отгрузка, поставка С-300 не идет вразрез ни с какими международными соглашениями, потому что это оборонительное оружие. И это то же самое, как если кто-нибудь надевать бронежилет. Это никакой угрозы не вызывает никому. Поэтому мы не видим никаких причин, чтобы Россия не выполнила свои обязательства перед Ираном.

О.Журавлева: Тогда следующий вопрос. Сегодня российский президент ведет переговоры вот в данный момент с руководителем Израиля Беньямином Нетаньяху. Известно, что Нетаньяху обсуждает в Кремле в том числе ситуацию вокруг Ирана. Есть ли такая проблема, как санкции? И вот наш слушатель из Москвы Борис спрашивает, отразится ли на российско-иранских отношениях поддержка Россией санкций против Ирана. Если это все-таки произойдет.

Саджади: Понимаете, у нас с Россией в регионе и общие интересы, и общие угрозы. И поэтому проблема между Ираном и Российской Федерацией - не только ядерная программа Ирана. Потому что иначе существует дружественная история сроком в 300 лет. А потом, Иран и Россия - это два независимых и очень важных государства этого региона. Естественно, поддержка санкций со стороны России не отразится благоприятно в иранской общественности. Но это не говорит о том, что если Россия поддержит санкции, возникнут очень серьезные проблемы в иранско-российских отношениях и будет иметь очень серьезные последствия. Я не хочу это сказать.

В.Роменский: Скажите, пожалуйста, как оценивают в Тегеране возможность того, что Россия все-таки поддержит США, которые так ратуют за санкции?

Саджади: Ну, трудно мне прогнозировать, какая реакция будет в иранской общественности, но я дал интервью одному СМИ и сказал, что это то же самое, как если Иран поддержит голодомор на Украине. Какова будет реакция наших российских друзей, как они будут реагировать на тот момент?

О.Журавлева: Спасибо.

В.Роменский: Можно я еще немножко задержусь на санкциях? То, что говорят именно в США, Хиллари Клинтон. Она говорит, что у них истекает терпение. Что, конечно, они хотели бы решать вопрос с иранской ядерной программой именно миром, однако терпение истекает. Понятно, на что намекает госсекретарь, по всей видимости. И каков ваш ответ на попытку немирного решения этой проблемы?

Саджади: Ну, чаша нашего терпения тоже уже переходит свои границы. Мы не можем терпеть двойной стандарты и то, что сделали Иран исключительной страной. И поэтому мы не позволим США, чтобы они инструментом МАГАТЭ оказывали на нас политическое давление. Офицеры МАГАТЭ всегда находятся в Иране на соответствующих объектах. Камеры МАГАТЭ круглосуточно и в режиме онлайн фиксируют все, что у нас происходит. И, естественно, не перемещается ни одного грамма урана без ведома МАГАТЭ в Иране на этих объектах. Американцы нам говорят, что вы располагаете огромными запасами нефти - почему вы хотите ядерную энергетику? Эти же американцы во время шахского режима хотели построить нам на 20 мВт АЭС, то есть ядерные электростанции. Другими словами, значит, ядерная мощь может даваться шахскому проамериканскому режиму, а для Исламской Республики Иран запрещается. Мы это называем двойным стандартом.

В.Роменский: Скажите, пожалуйста, ну если ваша ядерная программа настолько открытая, почему же у западных стран возникает множество вопросов и вообще уже ведется речь о немирных санкциях и о немирном решении этого вопроса?

Саджади: Это надо задать вопрос им именно. Причина заключается в том, что Западу не нужна процветающая, развитая страна в районе Ближнего Востока. Мы ожидаем, что такое поведение они применят и в отношении России, если смогут. Естественно, для них неприемлема мощная геополитическая Россия с огромными запасами энергоносителей. Буш, экс-президент Америки, открытым текстом сказал, что во всем мире или все должны подчиняться американским законам, или вообще они против Америки будут оцениваться. То есть Иран - это страна, которая не насилует никого и не приемлет никакого насилия, никакого покровительства никакой стране. Это не нравится американцам, так что они создают негативную атмосферу против Ирана.

О.Журавлева: Скажите, пожалуйста, Валерий из Бессоновки, наш слушатель, спрашивает: «Какие у Ирана и России общие угрозы в регионе?»

Саджади: То, что мы считаем общими угрозами, это вопрос исламского экстремизма, наркотиков, наличие и присутствие военных контингентов других стран в районе азиатских республик, а также в Каспийском регионе. Это те общие угрозы, которые мы имеем вместе с Россией.

О.Журавлева: Существует мнение, что Иран является для России не стратегическим, а тактическим партнером. То есть вы считаете, что это не так? Что Россия не решает за счет Ирана какие-то свои политические проблемы с Западом?

Саджади: Мы, естественно, уважаем национальные интересы России, потому что национальные интересы России дороги для России, точно так, как национальные интересы Ирана дороги для Ирана. Но мы считаем, что экспансия западных стран в нашем регионе объединяет Иран с Россией как раз. Мы считаем, что мы с Россией сидим в одной лодкой - если что-то произойдет с этой лодкой, это повредит интересам и Ирана, и России. И поэтому мы предлагаем, чтобы Россия была бдительной, чтобы по региональным вопросам не отделили нас друг от друга. Мы считаем, что рука об руку мы с Россией уже создаем более мощный фронт, и таким образом мы можем обеспечивать свои интересы.

В.Роменский: А как же тогда позиция России по поставкам С-300, которые никак не могут начаться? А как же тогда с санкциями, которые тоже до конца не определены?

О.Журавлева: Позиция Россия не вполне определенная сейчас.

В.Роменский: Не определена именно в отношении Ирана. Вы не боитесь, что вы являетесь той валютой, на которую Москва хочет купить что-то на Западе?

Саджади: Ну, объективность и реалии - это то, что мы чувствуем и видим. Возможно, российские политики уже подводят совсем другие итоги. Естественно, мы путем переговоров хотим передать нашу точку зрения нашим российским друзьям. И поэтому мы предлагаем, чтобы они не были покорены уликами Демократической партии США. То, что произошло с Грузией и Южной Осетией, может повториться и на других фронтах, то есть против национальных интересов России.

В.Роменский: Короткий вопрос тогда: может, тогда Иран будет готов признать Абхазию и Южную Осетию как независимые государства?

Саджади: Мы осудили грузинскую агрессию грузинскую акцию и оценили это как нечеловечную акцию. И объявили о том, что мы готовы помочь восстановить, естественно, Абхазию и Южную Осетию. Но признание независимости этих объектов в этом регионе пока не входит в основную политику Исламской Республики Иран. Потому что мы считаем, что это спровоцирует другие войны и другие кровопролития. Мы точно так же и не признали независимость Косово тоже.

О.Журавлева: Спасибо большое. Есть еще один вопрос. Если можно, ответьте на него. Та же Хиллари Клинтон сделала несколько заявлений по поводу Ирана, в том числе сказала, что правительство страны и президент сейчас теряют свои позиции и Иран движется в сторону военной диктатуры. Внутренняя ситуация в Иране, с вашей точки зрения, действительно опасна сейчас?

Саджади: Несколько дней тому назад мы отметили 31-ю годовщину победы исламской революции. Я прошу, чтобы вы пригласили того корреспондента с канала «Вести», который своими глазами видел, как у нас отмечают 31-ю годовщину. И поэтому он вам расскажет о том, что многомиллионное население поддерживает нынешнее правительство Ирана и нынешний строй Ирана. По американской стороне, те государства, которые не подчиняются им, называют антидемократическими обществами или антидемократическими государствами. Духовный лидер Ирана, президент Ирана и парламентарии Ирана избираются всеобщим голосованием, то есть народным голосованием. И в течение 31-го года мы как минимум раз в год проводили выборы - или президентские, или парламентские, или другие выборы. Надо иметь в виду, что нас называют недемократической страной, но есть страны в этом регионе, у которых вообще нет никакого парламента, и Америка называет их демократическими странами.

О.Журавлева: Понятно. Вопрос в терминах. Спасибо большое. У нас в гостях был посол Исламской Республики Иран, Махмуд Реза Саджади. Большое спасибо. Всего хорошего.