СНВ-1: как Москва и Вашингтон учились доверять друг другу

Подписанный накануне августовского путча ГКЧП в Москве, президентами двух стран Джорджем Бушем и Михаилом Горбачевым, он был ратифицирован уже российским парламентом 4 ноября 1992 года. Договор вступил в силу 5 декабря 1994 года, когда к нему присоединились Казахстан, Белоруссия и Украина, отказавшиеся от стратегических ракет и ядерного оружия, находившегося на их территории во времена Советского Союза.

23 мая 1992 года в Лиссабоне Россия (как правопреемник СССР), США, Украина, Казахстан и Белоруссия подписали дополнительный протокол к СНВ-1. По нему три бывшие республики СССР присоединились к двустороннему договору между Россией и США, и все ядерное оружие бывшего СССР, находившееся на их территории, подлежало утилизации или передавалось под контроль Москвы. Кроме того, эти страны обязались присоединиться к Договору о нераспространении ядерного оружия.

"Трудно себе представить, в какой опасной ситуации мы бы все находились, если бы из Украины не было в свое время вывезено все ядерное оружие, - считает военный обозреватель ТАСС Виктор Литовкин. - Чему, кстати, очень серьезно пытались помешать националистические силы этой страны, но тогда, к счастью, они еще не обрели таких прав и возможностей, как сейчас".

Кроме того, этот документ вместе с Договором по ПРО 1972 года (а эти соглашения неразрывно связаны между собой) послужил постепенному созданию атмосферы доверия между двумя странами.

Один из участников переговоров по заключению договора академик Алексей Арбатов считает, что СНВ-1 был и остается величайшим соглашением в истории человечества:

• Он радикально сократил стратегические вооружения двух крупнейших ядерных держав.
• Укрепил стратегическую стабильность на Земле.
• Впервые открыл эру транспарентности, открытости и предсказуемости в действиях ведущих государств мира.

Ни до, ни после СНВ-1 таких соглашений больше не было. Все остальные договоры, которые были заключены между Россией и США в последующие годы, только дополняли те соглашения, которые были подписаны в Москве 31 июля 1991 года.

• все процедуры по контролю за разоружением;
• выверены формулировки, которые потом вошли во все международные разоруженческие соглашения;
• даны официальные определения классам, подклассам различных систем и комплексов стратегических вооружений.

К примеру, определено, что межконтинентальная баллистическая ракета (МБР) - это баллистическая ракета наземного базирования с дальностью свыше 5500 км. Все баллистические ракеты, которые имеют меньшую дальность, называются ракетами средней и меньшей дальности.

"И таких определений, к которым филологи и журналисты могут придираться за повторение одних и тех же слов, в договоре несколько десятков, но они необходимы, чтобы четко обозначать, о чем идет речь, и чтобы никто не путал баллистические ракеты с крылатыми, развернутые пусковые установки подводных лодок с неразвернутыми…"
Виктор Литовкин, военный обозреватель ТАСС.

По условиям договора впервые были обнародованы:

• карты всех районов размещения стратегических ракет США и России с указаниями географических координат ракетных шахт (правда, эти координаты носили строго конфиденциальный характер, только для специалистов двух стран, - прим. ТАСС);
• базы размещения подвижных грунтовых ракетных комплексов, боевых железнодорожных ракетных комплексов;
• арсеналы хранения ракет и ядерного оружия;
• аэродромы, на которых базировались стратегические и дальние бомбардировщики;
• военно-морские базы, где дислоцировались атомные подводные лодки со стратегическими ракетами на борту;
• заводы по производству стратегических ракет;
• другие сведения, за разглашение которых была предусмотрена ответственность по законодательству РФ.

"А потом вдруг все эти сведения вошли в обиход, стали обычной информацией для газет, журналов, специальных аналитических изданий, радио и телевидения… Все это стало открытой информацией и теми важными деталями, которые так не любят некоторые нынешние политики и эксперты (особенно западные) для того, чтобы вести информационно-пропагандистскую войну против нашей страны."
Виктор Литовкин, военный обозреватель ТАСС.

В СНВ-1 все данные были расписаны именно для того, чтобы его участники доверяли друг другу. По мнению Литовкина, именно это доверие сегодня ушло из отношений между Москвой и Вашингтоном.

• Россия: с 2338 носителей и 9416 боезарядов на них до 1136 носителей и 5518 боезарядов.
• США: с 1672 носителей и 8210 боеголовок на них до 1237 носителей и 5948 зарядов.

Военный обозреватель ТАСС обращает внимание, что стороны сократили больше вооружения, чем собирались.

По условиям СНВ стороны должны были иметь по 1600 развернутых МБР и связанных с ними пусковых установок, а также 6000 боезарядов на них. Причем, 4900 боезарядов для стратегических ракет в шахтах и на подводных лодках и 1100 боезарядов на ракетах мобильных пусковых.

"России пришлось вдвое сократить количество самых мощных и самых тяжелых в мире ракет "Воевода" Р-36МУТТХ/Р-36М2 или "Сатана", как их называли на Западе (Satan SS-18). Их очень боялись в США."
Виктор Литовкин, военный обозреватель ТАСС.

Некоторые эксперты считают, что Соединенные Штаты были вынуждены пойти на заключение с СССР договора в основном потому, что очень боялись этих ракет, способных нести к цели по десять разделяющихся головных частей индивидуального наведения (РГЧ ИН) мощностью в 750 килотонн каждая.

По мнению Литовкина, удар одной или несколькими ракетами "Воевода" мог превратить в радиационную пыль самые крупные государства мира или даже полконтинента. Таких ракет, выпущенных Днепропетровским заводом "Южмаш", в России было 304. К концу выполнения договора СНВ-1 осталось 154. Сейчас из-за старения этих ракетных комплексов и истечения гарантийных сроков нахождения их на боевом дежурстве их, по сведениям из открытых источников, осталось – 46 и дислоцируются они в Оренбургской области и в Красноярском крае.

Через несколько лет на смену "Воеводе" придет новый ракетный комплекс "Сармат" (РС-28). У него будет не 10, а 15 ядерных боеголовок РГЧ ИН. Мощностью в 150-300 килотонн. И летать эта ракета будет гораздо дальше, чем "Воевода" - на 17 тысяч километров против 11 тысяч.

США по условиям СНВ-1 были вынуждены вдвое сократить основную составляющую своих стратегических ядерных сил - морскую. У них осталось только 400 боеголовок на ракетах Trident, хотя могли держать на них, если бы не было договора, несколько тысяч. И это, по мнению Литовкина, не единственная серьезная уступка нашей стране со стороны Вашингтона.

Кроме того, согласно договору, сокращалось количество стратегических бомбардировщиков и ракет на них, количество подвесок на тяжелых бомбардировщиках для крепления крылатых ракет.

Запрещалось иметь подземные объекты для подводных лодок со стратегическими ракетами на борту.

Была создана разветвленная система контроля за выполнением договора, как национальными техническими системами, так и инспекциями на местах. Работала система обмена информацией об испытаниях ракетного вооружения и обмена телеметрическими данными, а также многие другие меры доверия, которые потом перешли в другие соглашения или были неоправданно забыты.

У договора есть не только горячие сторонники, такие как академик Арбатов, но и не менее горячие противники. Последние, в частности, считают, что СССР пошел на неоправданные уступки США не только в сокращении тяжелых ракет, но также и в области контроля за производством ракетных комплексов.

Литовкин напомнил, что стороны договорились о том, что на воротах одного из заводов, производящих стратегические ракеты, будут дежурить инспекторы из страны-партнера по СНВ:

Американцам захотелось нести дежурство у нашего Воткинского завода, который выпускал и продолжает выпускать твердотопливные стратегические ракеты. В их числе "Тополь" и "Тополь-М", "Ярс", "Рубеж" и "Булава".

Американцы нам предложили завод в городе Магна (штат Юта), где выпускали ракеты Peacekeeper, в том числе и для мобильных пусковых установок.

Мы приняли это предложение. Но вскоре после начала действия СНВ американцы закрыли свой завод и вообще отказались от мобильных комплексов. Нашим инспекторам оказалось больше нечего там делать. От американцев на Воткинском заводе избавиться удалось только после окончания действия договора в 2000-х годах.

Не все подобные промахи удалось компенсировать и в последующих договорах СНВ-2 и в СНВ-3.

"Соглашение между двумя странами - это всегда компромисс между желаниями и возможностями. Но то, что договор СНВ-1 нужно было заключать, и он сослужил добрую службу обеим странам - в этом сомневаться не приходится." Виктор Литовкин Военный обозреватель ТАСС.