Заключительный документ конференции Люксембургского форума «Перспективы ядерного распространения и разоружения»

ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЙ ДОКУМЕНТ

конференции Международного Люксембургского форума

по предотвращению ядерной катастрофы

«Перспективы ядерного распространения и разоружения»

(Женева, 11-12 сентября 2012 г.)

Члены Международного консультативного совета Международного Люксембургского форума по предотвращению ядерной катастрофы выражают благодарность Женевскому центру политики безопасности за сотрудничество в проведении совместного заседания, посвященного перспективам ядерного распространения и разоружения, которое состоялось 11-12 сентября 2012 г. в Женеве.

Члены Международного консультативного совета Международного Люксембургского форума выражают обеспокоенность по поводу существующей ситуации в сфере ядерного разоружения и нераспространения. После позитивных достижений в 2010-2011 гг., в особенности, вступления в силу нового Договора о стратегических наступательных вооружениях (СНВ), дальнейшего прогресса в диалоге по контролю над стратегическими вооружениями не было достигнуто. Переговоры по другим вопросам контроля над вооружениями и разоружения находятся в тупике. Отсутствует прогресс по ключевым вопросам ядерного и ракетного нераспространения, прежде всего, по урегулированию иранского и северокорейского ядерного и ракетного кризисов. Более того, в Совете Безопасности ООН углубились разногласия по этим двум вопросам, а также по гражданской войне в Сирии и другим важным проблемам.

Участники конференции считают необходимым, чтобы великие державы и другие ведущие государства, а также международные организации предприняли неотложные меры с целью достижения прорыва и обращения вспять существующих негативных тенденций в процессе ядерного разоружения и нераспространения.

Участники конференции Люксембургского форума выражают обеспокоенность в связи с нижеследующим:

1. Процесс выполнения нового Договора о СНВ идет по плану и пока не дает каких-либо оснований для обеспокоенности. Сколь бы скромными ни были фактические сокращения стратегических вооружений, Договор предотвратил развал процесса контроля над стратегическими вооружениями и сохранил прозрачность и предсказуемость в стратегических взаимоотношениях между Россией и Соединенными Штатами.

Однако в США и России очень по-разному трактуют смысл и обязывающий характер того параграфа преамбулы Договора, который касается взаимосвязи между стратегическими наступательными и оборонительными системами.

2. Еще большую озабоченность вызывает то, что между сторонами существует глубокий раскол по поводу масштабов, характера, возможностей и предназначения Европейского поэтапного адаптивного подхода (ЕПАП) США/НАТО к разработке и развертыванию противоракетной обороны (ПРО). Россия по-прежнему рассматривает ЕПАП как угрозу ее потенциалу стратегического ядерного сдерживания, стратегической стабильности и перспективам контроля над ядерным оружием. Соответственно, Россия предупреждает Запад о своих возможных военных и политических контрмерах. При этом Россия наращивает свой оборонительный потенциал (воздушно-космическую оборону), открыто создаваемый для сдерживания наступательных систем США.

НАТО оправдывает ЕПАП как необходимый и легитимный ответ на растущую ракетную угрозу со стороны Ирана и других потенциальных режимов-изгоев. Реакция России воспринимается как чрезмерная и неконструктивная.

Впервые со времени окончания холодной войны возникла возможность новой гонки наступательно-оборонительных вооружений.

3. Разработка и развертывание противоракетной обороны США и их союзниками в Азиатско-Тихоокеанском регионе вызывает глубокую, хотя и менее заметную обеспокоенность со стороны Китая, который, в ответ, также предпринимает наступательные и оборонительные контрмеры. Гонка наступательных/оборонительных вооружений между Россией и НАТО может дополниться и усугубиться гонкой вооружений между Китаем и американскими союзниками в Тихоокеанском регионе.

4. Россия категорически не согласна с тем приоритетным значением, которое США/НАТО придают соглашению о сокращении и ограничении нестратегических ядерных вооружений и находящихся на хранении ядерных вооружений в качестве предварительного условия для заключения любого последующего договора о СНВ.

5. Два других важнейших соглашения находятся в состоянии застоя. Нет больших надежд на то, что Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ) в ближайшем будущем вступит в силу или будет достигнут сколько-нибудь существенный прогресс по Договору о запрещении производства расщепляющихся материалов в военных целях (ДЗПРМ).

6. Отсутствуют признаки каких-либо подвижек в направлении предотвращения размещения оружия в космическом пространстве. Продолжаются испытания суборбитальных и орбитальных оружейных систем. Существует опасность гонки вооружений в космосе, которая может подорвать стратегическую стабильность и контроль над вооружениями.

7. Как представляется, режим контроля над обычными вооружениями в Европе, прежде всего Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ), невозможно восстановить. В тоже время не существует рамочных условий или переговоров о замене ДОВСЕ на новый режим.

8. Несмотря на все резолюции Совета Безопасности ООН, а также санкции и дипломатические усилия государств, ведущих переговоры с Ираном, деятельность этой страны в чувствительных сферах ядерного топливного цикла продолжает расширяться. В частности, развитие обогатительной программы этой страны с каждым днем приближает Иран к обретению ядерного оружейного потенциала.

Напряженность в регионе выросла из-за исходящих из высокопоставленных иранских источников угроз перекрыть Ормузский пролив, наращивания вооруженных сил США в регионе и дискуссий в Израиле и других странах по поводу возможной военной операции против Ирана.

Угроза новой войны в регионе Персидского залива в ближайшем будущем обострилась. Такая война приведет к ужасающим последствиям.

9. Настойчивое развитие Северной Кореей ее ядерного и ракетного потенциала является основной причиной сохраняющейся напряженности на Дальнем Востоке. Кроме того, в последнее время в этом регионе наблюдаются наращивание вооруженных сил Китая, США и их союзников, а также территориальные споры в Южно-Китайском море.

Продолжаются дипломатические усилия по урегулированию этих проблем, но напряженность по этим вопросам подрывает перспективы ядерного разоружения и нераспространения.

Участники конференции Люксембургского форума рекомендуют:

1. США и Россия следует незамедлительно перейти к следующему этапу переговоров о СНВ без предварительных условий. Целью последующего Договора о СНВ должно быть сокращение и ограничение оперативно развернутых стратегических наступательных (ядерных и обычных) вооружений до уровня, не превышающего 1000 боеголовок.

2. Новый поиск компромисса по системам противоракетной обороны следует начать с обсуждения между США/НАТО и Россией выработки нового понимания концепции стратегической стабильности и путей интеграции осуществляемых под руководством США программ ПРО и российской воздушно-космической обороны. В частности, необходимо согласие относительно критериев стабильности стратегической обороны и ПРО театра военных действий. Одновременно следует инициировать многосторонние консультации по этой теме с Китаем, Индией и заинтересованными государствами на Ближнем Востоке.

Такое новое понимание должно стать основой для соответствующих соглашений по повышению доверия и прозрачности между США/НАТО и Россией, а также для возможных соглашений с другими заинтересованными сторонами. Это понимание должно также служить платформой для возможных проектов сотрудничества в сфере ПРО.

Какое-либо формальное увязывание этого нового подхода к вопросам ПРО с переговорами по СНВ может быть контрпродуктивным. Но нет сомнений в том, что, с политической точки зрения, такие договоренности по ПРО будут способствовать заключению последующего Договора о СНВ.

В конечном итоге такие многосторонние соглашения могут расширить возможности для ограничения ядерных вооружений другими странами, обладающими ядерным оружием помимо России и США.

3. Одновременно с переговорами по новому Договору о СНВ и противоракетной обороне, но без официального их увязывания между собой, следует начать консультации по нестратегическим (тактическим) ядерным вооружениям. Они должны начаться с согласования определения предмета переговоров. Этому процессу могут способствовать договоренности по повышению транспарентности, начиная с обмена информацией о выполнении односторонних инициатив 1991-92 гг. в отношении тактического ядерного оружия (ТЯО). На этой основе следует обсуждать различные варианты ограничения нестратегических ядерных вооружений, включая их передислокацию в централизованные хранилища на национальной территории тех государств, которым они принадлежат.

4. Кроме того, должны быть начаты переговоры по возрождению процесса контроля над обычными вооружениями в Европе, адаптированного к новым геостратегическим реалиям на континенте.

5. Указанные выше четыре направления для переговоров могли бы обеспечить более широкие возможности для взаимных дипломатических уступок и сбалансированных компромиссов.

6. Чтобы способствовать признанию Ираном обязательств по всем резолюциям Совета Безопасности ООН в отношении тех аспектов его ядерной программы, которые вызывают обеспокоенность, государства должны рассмотреть возможность введения национальных мер, которые бы способствовали усилению экономических санкций, введенных Европейским Союзом. Государства, импортирующие нефть из Ирана, обладают в этом контексте особыми возможностями для оказания давления. Текущие дипломатические усилия необходимо сопроводить дополнительными позитивными и негативными стимулами, которые бы способствовали тому, чтобы Иран соблюдал свои обязательства и прекратил движение в направлении обретения ядерного оружейного потенциала. Новые санкции против Ирана не являются предвестником новой войны в регионе Персидского залива, напротив, они нацелены на предотвращение такой войны.

7. Текущий кризис в Сирии может повлиять как на иранскую ядерную проблему, так и на перспективы конференции 2012 г. по созданию на Ближнем и Среднем Востоке зоны свободной от оружия массового уничтожения. Совету Безопасности ООН следует предпринять более энергичные и скоординированные усилия по прекращению насилия и массовой гибели гражданских лиц и обеспечению ввода сил по поддержанию и построению мира, а также предоставления гуманитарной помощи. Особое внимание следует уделять полному предотвращению получения террористами доступа к запасам химического оружия в Сирии.

8. Следует ввести дополнительные экономические и политические стимулы, а также стимулы в сфере безопасности с тем, чтобы побудить КНДР изменить свой нынешний курс. Следует способствовать тому, чтобы Китай убедил КНДР отказаться от ее угрожающей политики.

Достижение прогресса по более масштабным вопросам, прежде всего в области развития диалога между США, Китаем и Россией в сфере стратегической стабильности, может способствовать тому, что Китай займет более активную позицию в этом вопросе. Конечная цель должна заключаться в возвращении КНДР в Договор о нераспространении ядерного оружия в качестве государства, не обладающего ядерным оружием.

9. Соединенные Штаты, Россия и Китай совместно с другими заинтересованными государствами должны активно содействовать созданию в Азиатско-Тихоокеанском регионе организаций и режимов многосторонней безопасности и сотрудничества. Следует уделять внимание процессам мирного урегулирования территориальных споров в Азиатско-Тихоокеанском регионе, включая арбитраж и посредничество.

Члены Наблюдательного и Консультативного советов Международного Люксембургского форума

1.

КАНТОР

Вячеслав Владимирович

Президент Международного Люксембургского форума по предотвращению ядерной катастрофы; президент Европейского еврейского конгресса; доктор наук (Россия).

2.

АРБАТОВ

Алексей Георгиевич

Руководитель Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО) РАН (ранее – заместитель председателя Комитета по обороне Государственной Думы ФС РФ); академик РАН (Россия).

3.

БЛИКС Ханс

Посол (ранее – генеральный директор МАГАТЭ); доктор наук (Швеция).

4.

ДВОРКИН

Владимир Зиновьевич

Председатель Организационного комитета Международного Люксембургского форума; главный научный сотрудник ИМЭМО РАН; профессор; генерал-майор в отставке (Россия).

5.

ЕСИН

Виктор Иванович

Ведущий научный сотрудник Института США и Канады РАН (ранее – начальник Главного штаба – первый заместитель Главнокомандующего, Ракетные войска стратегического назначения); генерал-полковник в отставке (Россия).

6.

КАЛОДЖЕРО

Франческо

Профессор отделения физики Римского

университета «Ла Сапьенца» (ранее – генеральный секретарь Пагуошского движения, Италия).

7.

КЕЛЛЕХЕР Кэтрин

Профессор Школы государственной политики Университета штата Мэриленд (США).

8.

ОЗНОБИЩЕВ

Сергей Константинович

Директор Института стратегических оценок; профессор МГИМО (У) МИД России (ранее – начальник Организационно-аналитического управления РАН); действительный член Российской академии космонавтики (Россия).

9.

САГДЕЕВ

Роальд Зиннурович

Профессор Университета штата Мэриленд; академик РАН (Россия/США).

10.

ФИТЦПАТРИК

Марк

Руководитель программы по нераспространению ОМУ и проблемам разоружения Международного института стратегических исследований в Лондоне (США).

11.

ЯКОВЛЕВ

Владимир Николаевич

Генерал армии (ранее начальник Военной академии Генерального штаба Вооруженных сил Российской Федерации, Главнокомандующий Ракетными войсками стратегического назначения, Россия).