Заключительный документ конференции Международного Люксембургского форума о достижениях и перспективах ядерного нераспространения и разоружения в 2010 году.
Участники конференции Международного Люксембургского форума по предотвращению ядерной катастрофы положительно оценивают достижения этого года в области ядерного нераспространения и разоружения, которые заложили основу для возобновления процесса по укреплению мировой системы ядерной безопасности после многих лет застоя и неудач.
Заключение нового российско-американского Договора о СНВ в Праге, итоги Саммита по физической ядерной безопасности в Вашингтоне и успешное принятие Заключительного документа Конференции по рассмотрению действия ДНЯО в Нью-Йорке стали событиями первоочередной важности 2010 года в сфере двухсторонней и многосторонней дипломатии. Мы отмечаем, что некоторые из ключевых рекомендаций, разработанных в ходе заседаний Люксембургского форума, воплощены на практике в международных соглашениях и официальных заявлениях. Для того, чтобы сделать достигнутый прогресс необратимым, необходимо предпринять ряд важных дополнительных шагов.
Первым приоритетным шагом в области ядерного разоружения должна стать успешная ратификация в ближайшем будущем нового Договора о СНВ на основе его одобрения законодательными органами США и России. Мы считаем этот договор скромным, но необходимым и существенным шагом на пути к ядерному разоружению посредством хорошо сбалансированных, равных, стабилизирующих и проверяемых сокращений стратегических наступательных вооружений. Это укрепит безопасность обеих стран, их союзников и всего мира, будет способствовать дальнейшему уменьшению угрозы ядерной войны, замедлит реализацию программ по модернизации вооружений и сократит военные расходы.
Вторым приоритетом для поддержания процесса сокращения СНВ служит начало, без каких-либо промедлений, интенсивных консультаций между США, Россией и европейскими государствами – членами НАТО с целью разработки совместных систем противоракетной обороны. Для прекращения бесконечных дебатов о ракетных угрозах было бы целесообразным сначала реанимировать некоторые из прошлых проектов, оставленных в состоянии неопределенности в последние несколько лет. Это, прежде всего, касается проекта совместного центра обмена данными (ЦОД) от систем раннего предупреждения и уведомления о пусках ракет в соответствии с Совместной декларацией о новых отношениях между США и Россией от 2002 года. ЦОД должен незамедлительно начать работу и функционировать в режиме, близком к реальному времени как первое звено в системах раннего обнаружения пусков баллистических ракет США/НАТО и Россией. Дополнительные центры могут быть созданы в США и НАТО (Брюссель).
Кроме того, должны быть возобновлены совместные учения по ПРО между Россией, США и НАТО с возможным их выходом за пределы театра военных действий.
Третье. Одновременно следует начать консультации между США и Россией о последующем соглашении по СНВ с целью дальнейшего сокращения стратегических наступательных вооружений (до 1000 - 1200 боеголовок) после вступления в силу нового договора, т.е. с ориентиром на более ранний срок, чем время окончания действия Пражского договора (2020 год). В рамках консультаций о последующем соглашении следует обсудить ряд вопросов: взаимоприемлемые формы и этапы сокращений и ограничений стратегических наступательных вооружений и совместная разработка стратегических оборонительных систем, решение проблемы конверсии стратегических систем для доставки высокоточных обычных вооружений на взаимоприемлемых условиях, ограничение возвратного потенциала оперативно-развернутых стратегических ядерных сил, определение правил засчета по реальному потенциалу загрузки носителей, повышение транспарентности, расширение режима проверки и улучшение предсказуемости развития стратегических ядерных сил. Особую важность для предлагаемых консультаций представляет вопрос о сроках и формах вовлечения других ядерных государств в процесс ограничения и сокращения ядерных вооружений.
Четвертое. Участники заседания признают, что потенциал президентских инициатив 1991-1992 годов в ядерной сфере Россией и США еще не исчерпан. В качестве важного шага в этом направлении Россия могла бы обнародовать общее число боезарядов в ядерном арсенале. Следующим шагом может стать раскрытие количества тактических ядерных вооружений, которые Россия ликвидировала с 1991 года, а также числа ядерных боезарядов, подлежащих демонтажу.
США и России следует также инициировать консультации по сокращению и ограничению тактического ядерного оружия (ТЯО) или ядерных вооружений театра военных действий, в частности, по таким вопросам, как критерии отнесения вооружений к этому классу, особые правила засчета и принципы и возможности их проверки. Мы убеждены в том, что этот процесс должен быть нацелен на взаимный и проверяемый вывод всего ТЯО на национальные территории и его размещения в централизованных хранилищах, т.е. его вывод из оперативно-развернутого состояния. Это могло бы быть сделано либо в преддверии, либо одновременно с поэтапной проверяемой ликвидацией таких вооружений, а также ядерных боеголовок стратегических носителей, выведенных из оперативного использования стратегических ядерных сил.
Пятое. Необходимо инициировать постепенное вовлечение других ядерных государств, прежде всего Великобритании, Франции и Китая, в процесс ограничения ядерных вооружений. В связи с этим было бы полезно, если бы на первом этапе они взяли на себя односторонние и добровольные обязательства и приняли меры по укреплению доверия и транспарентности, которые действуют по отношению к России и США в соответствии с новым Договором по СНВ. Односторонние британские и французские шаги в сторону повышения транспарентности и предсказуемости развития их ядерных сил создают хорошую основу для создания такого режима.
Шестое. Одновременно с консультациями по ТЯО НАТО и России следует возобновить дискуссию об ограничении обычных вооруженных сил и вооружений в Европе с целью введения в действие Соглашения об адаптации ДОВСЕ. Первым шагом в этом направлении может стать возобновление действия режимов транспарентности и верификации, предусмотренных Соглашением об адаптации ДОВСЕ, и принятие обязательства не превышать установленные в нем территориальные и национальные квоты. Выделив Южный Кавказ в качестве особого района, члены НАТО могли бы ратифицировать Соглашение об адаптации ДОВСЕ, а Россия возобновить в полном объеме соблюдение ДОВСЕ. Кроме того, всем участникам следует рассмотреть требования России по укреплению Договора, присоединению к нему государств Прибалтики и возможные дополнительные предложения государств - членов НАТО и СНГ в качестве предмета переговоров о последующих соглашениях.
Седьмое. Важным шагом в краткосрочной перспективе должно стать вступление в силу Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ), что потребует ратификации этого договора Соединенными Штатами, Китайской Народной Республикой и другими государствами, без чего Договор не может вступить в силу. Участники конференции с удовлетворением отмечают важность поддержки этого вопроса со стороны действующей администрации США.
Восьмое. Мы самым решительным образом настаиваем на полном выполнении Ираном всех шести действующих резолюций Совета Безопасности ООН по иранской ядерной проблеме. Затяжной кризис по этому вопросу и высокий уровень готовности иранского ядерного топливного комплекса к обогащению урана до оружейного уровня представляют собой огромную опасность для устойчивости режима ядерного нераспространения, поддержания мира и стабильности на Ближнем и Среднем Востоке, а также усугубляют угрозу ядерного терроризма.
Мы считаем, что первым приоритетом в этой области должна стать ратификация и полное выполнение Ираном требований Дополнительного протокола (1997 года) к Соглашению с МАГАТЭ о применении гарантий. Продолжающееся расширение Ираном производственных мощностей по промышленному обогащению урана должно быть незамедлительно прекращено и, в конечном счете, должно стать предметом согласованных ограничений и полной транспарентности под гарантиями МАГАТЭ.
После урегулирования с МАГАТЭ всех остающихся вопросов к Ирану должны применяться общие нормы и недискриминационный подход в соответствии с положениями ДНЯО. Заявления Ирана о мирном характере его ядерной деятельности приветствуются и должны восприниматься как политическое обязательство, которое должно быть воплощено в реальных соглашениях. Взамен Иран должен получить недвусмысленные гарантии безопасности в том, что он не подвергнется нападению, если сам не совершит его.
На соответствующих международных форумах необходимо оказывать содействие переговорам о создании на Ближнем и Среднем Востоке зоны, свободной от ядерного оружия, в контексте общих мер по обеспечению безопасности, как рекомендуется в Заключительном документе Конференции 2010 года по рассмотрению действия ДНЯО.
В случае отсутствия сотрудничества со стороны Ирана в деле соблюдения им своих обязательств международное сообщество должно принять дополнительные меры по дальнейшему ограничению экономического сотрудничества с Ираном, а также сделать все необходимое в полном соответствии с обязательствами по статье 41 Устава ООН.
Девятое. Военная ядерная программа, осуществляемая Северной Кореей, а также ее постоянные усилия в области разработки и испытания нового поколения ракет большой дальности, провокационные действия и заявления требуют введения Советом Безопасности ООН намного более строгих санкций в полном соответствии со статьей 41 Устава ООН.
Северная Корея должна выполнять обязательства, которые она взяла на себя в соответствии с Совместным заявлением от сентября 2005 года: свернуть программы по наработке ядерных материалов и возобновить соблюдение требований ДНЯО взамен на получение гарантий безопасности, согласно которым она не подвергнется нападению, если сама не совершит его.
Первым приоритетом на переговорах с КНДР в случае их возобновления должно стать возвращение инспекций МАГАТЭ и возобновление мониторинга всех ее ядерных объектов. Следующим шагом должны стать демонтаж и утилизация существующих в КНДР ядерных взрывных устройств и прекращение всей военной ядерной деятельности в обмен на гарантии безопасности, экономическое сотрудничество и гуманитарную помощь со стороны государств, расположенных в северной части тихоокеанского региона.
Десятое. Участники конференции Люксембургского форума считают, что жизненно важно немедленно возобновить переговоры о заключении Договора о запрещении производства расщепляющихся материалов для военных целей (ДЗПРМ), не увязывая это с какими-либо другими вопросами. На первом этапе это соглашение могли бы заключить пять ядерных государств - участников ДНЯО, ограничив сферу его применения запретом на производство урана оружейного качества. Одновременно, в целях проверки выполнения такого соглашения, вышеупомянутые государства могли бы поставить свои предприятия по обогащению урана под гарантии МАГАТЭ. Это дало бы важный положительный эффект в плане укрепления режимов ДНЯО и способствовало усилиям по интернационализации ядерного топливного цикла. Кроме того, это бы содействовало дальнейшим шагам в направлении заключения ДЗПРМ, включая присоединение всех государств к первоначальному соглашению по урану и, в конечном счете, к запрету на производство оружейного плутония. Долгосрочной целью является создание режима транспарентности, учета и ограничения всех запасов оружейного урана и плутония, что откроет путь к фактическому демонтажу ядерных боеголовок и использованию ядерных материалов из накопленных вооружений и созданных в мирных целях запасов.
Одиннадцатое. В рамках Конференции ООН по разоружению или на ином подходящем форуме следует начать содержательные переговоры о предотвращении гонки вооружений в космосе. Чтобы способствовать этому процессу, участники конференции Люксембургского форума предлагают трем государствам, которые испытали в прошлом космическое (противоспутниковое) оружие, т.е. Соединенным Штатам, России и Китаю, заключить соглашение о проверяемом запрещении испытаний против космических объектов любых типов развертываемого в космосе оружия (спутника или баллистической ракеты и их компонентов на траектории полета) и о проверяемом запрещении испытаний любых типов оружия против космических объектов (спутников) вне зависимости от места их развертывания. Подобный запрет на испытания против реальных целей, приводящих к их разрушению, позволил бы существенным и проверяемым образом ограничить разработку систем ПРО космического базирования и противоспутниковых систем любого базирования и вместе с тем сократить возможности возникновения космического мусора, который представляет угрозу для гражданских и вспомогательных военных космических систем.
Важным шагом в этом направлении стало бы принятие Международного кодекса поведения по деятельности в космосе.
Двенадцатое. С целью укрепления режима ядерного нераспространения конференция призвала государства - участники ДНЯО принять решение о расширении деятельности МАГАТЭ в области мониторинга и предоставить необходимые для этого ресурсы. Прежде всего, нужно работать над тем, чтобы сделать Дополнительный протокол (1997 года) универсально признанной нормой проверки соблюдения обязательств по ДНЯО, а также внедрить новые стандарты в области экспорта ядерных материалов и технологий. Пять ядерных государств - участников ДНЯО должны договориться об общих приоритетах и убедить Группу ядерных поставщиков включить условие о ратификации этого протокола во все будущие контракты на передачу ядерных материалов и технологий.
Следующим приоритетом мы считаем включение во все такие контракты положения об обязательном возврате или демонтаже и ликвидации всех ядерных материалов и технологий, полученных государством - участником ДНЯО, если оно решит выйти из Договора в соответствии со статьей Х ДНЯО.
Уже упомянутое предложение в адрес пяти ядерных государств - участников ДНЯО о передаче объектов ядерного топливного цикла под гарантии МАГАТЭ значительно укрепит их политическую позицию в плане осуществления указанных выше приоритетов.
Дальнейшее расширение зон, свободных от ядерного оружия, должно быть важным вопросом в соответствии с требованиями Конференции 2010 года по рассмотрению действия ДНЯО. Мы уверены, что это станет важным и позитивным проектом при условии, что безопасность всех участвующих государств будет надежным образом обеспечена имеющими юридическую силу соглашениями, а все враждебные заявления и действия, оспаривающие их право на существование, будут строго запрещены и караться как акты агрессии.
Кроме того, необходимо всеми доступными средствами развивать многосторонние подходы, способные предложить экономически обоснованные и практически осуществимые альтернативы созданию на национальном уровне чувствительных элементов ядерного топливного цикла.
Роль Совета Безопасности ООН в расширении и укреплении режимов ДНЯО должна быть существенно усилена.
Тринадцатое. Участники конференции рекомендуют проводить исследования для определения основных параметров и критериев оценки соблюдения международных обязательств по ядерному нераспространению, а также для выявления форм поведения, которые могут представлять серьезную угрозу международной безопасности. Эти критерии будут представлять собой «красные линии», пересечение которых будет сигнализировать международному сообществу о необходимости неотложных действий.
Члены Наблюдательного и Консультативного советов Международного Люксембургского форума
1. | КАНТОР Вячеслав Владимирович | Президент Международного Люксембургского форума по предотвращению ядерной катастрофы; президент Европейского еврейского конгресса; доктор наук (Россия). |
2. | АРБАТОВ Алексей Георгиевич | Руководитель Центра международной безопасности ИМЭМО РАН (ранее – заместитель председателя Комитета по обороне Государственной Думы ФС РФ); член-корреспондент РАН (Россия). |
3. | ДВОРКИН Владимир Зиновьевич | Председатель Организационного комитета Международного Люксембургского форума; главный научный сотрудник ИМЭМО РАН (ранее – начальник 4 ЦНИИ Минобороны РФ); генерал-майор в отставке; профессор (Россия). |
4. | ДЬЯКОВ Анатолий Степанович | Директор Центра по изучению проблем разоружения, энергетики и экологии Московского физико-технического института -Государственного университета; кандидат физико-математических наук (Россия). |
5. | ИВАНОВ Игорь Сергеевич | Профессор МГИМО (У) МИД РФ (ранее – министр иностранных дел РФ, секретарь Совета Безопасности РФ); доктор политических наук (Россия). |
6. | ОЗНОБИЩЕВ Сергей Константинович | Директор Института стратегических оценок; профессор МГИМО (У) МИД РФ (ранее – начальник Организационно - аналитического управления РАН, Россия). |
7. | ПОТТЕР Уильям | Директор Центра по изучению проблем нераспространения ОМУ им. Дж. Мартина, профессор Монтерейского института международных исследований; доктор наук (США). |
8. | САГДЕЕВ Роальд Зиннурович | Директор Центра «Восток-Запад» Университета штата Мэриленд; академик (Россия/США). |
9. | СИРИНСИОНЕ Джозеф | Президент «Фонда Плаугшерз» (США). |
10. | СТЕЙНБРЮНЕР Джон | Профессор Школы публичной политики, директор Центра исследований международных отношений и проблем безопасности Университета штата Мэриленд; доктор наук (США). |
11. | ЭЙЗЕНХАУЭР Сьюзен | Президент «Корпорации Эйзенхауэр» (США). |
12. | ЭКЕУС Рольф | Председатель Совета директоров Международного института по изучению проблем мира в Стокгольме (ранее – Верховный комиссар по делам национальных меньшинств ОБСЕ); посол (Швеция). |